Опыт занимательной политинформации

В последние дни я был постоянным посетителем сайта www.kremlin.ru. Представляемые вниманию читателя заметки являются некоторым миксом из текстов, опубликованных на этом сайте с 27 марта по 1 апреля 2006 года, а также ряда фрагментов, заимствованных нами из романа Александра Бека "Новое назначение" и Intel Developer Forum. Авторские добавления составляют не более 2% от представленного текста и используются исключительно для связки предложений. От комментариев я на этот раз воздержусь.

: Еще раз прошагав к стене и назад, он остановился перед Алешиным, начал спрашивать. Вопросы относились к состоянию и перспективам электронной промышленности. Теперь лицо президента уже не было застывшим. Зрачки, еще минуту назад тускловатые, вдруг ожили.

Алешин отвечал. Ему не понадобилось прибегать к записной книжке, чтобы характеризовать положение на том или ином заводе, даже в цехе, приводить результаты испытании в лабораториях и на полигонах, называть цифры. Он раскрывал президенту трудности, докладывал о работе над еще не найденными, не дающимися конструкторам и технологам решениями. А тот еще и еще методично допрашивал, сверлил и сверлил именно эти больные места.

- Наши Pentium XX будем делать по технологии 0,010 микрон. Пока еще самые современные процессоры изготовляются по технологии 0,13 мкм, то есть транзисторы в них ровно в 13 раз крупнее.

Как истерзали они Алешина, как измучились с ними на заводах! Измучились, а искомой эффективности все же не достигли!
Далее...

Хорошо, - сказал старик, - могу поспорить, что вы очень заняты на работе. Вчера, сегодня, завтра. И пусть вам платят много. Но за эти деньги они покупают вашу жизнь. Подумайте, вы не проводите это время со своими любимыми и близкими. Ни за что не поверю, что вам нужно работать все это время, чтобы свести концы с концами. Вы работаете, чтобы удовлетворить ваши желания. Но знайте, что это замкнутый круг - чем больше денег, тем больше хочется и тем больше вы работаете, чтобы получить еще большее. Нужно суметь в один момент спросить себя: "а действительно ли мне так нужна еще одна кофточка или машина.

И ради этого вы готовы пропустить первое танцевальное выступление вашей дочери или спортивное соревнование вашего сына.

Позвольте мне рассказать кое-что, что реально помогло мне сохранить и помнить о том, что главное в моей жизни.

И он начал объяснять свою теорию "тысячи шариков"

- Смотрите, в один прекрасный день я сел и подсчитал. В среднем человек живет 75 лет. Я знаю, некоторые живут меньше, другие больше.. Но живут примерно 75 лет.

Теперь я 75 умножаю на 52 (количество воскресений в году) и получается 3900 - столько воскресений у вас в жизни.

Когда я задумался об этом, мне было пятьдесят пять. Это значило, что я прожил уже примерно 2900 воскресений. И у меня оставалось только 1000.

Поэтому я пошел в магазин игрушек и купил 1000 небольших пласиковых шариков. Я засыпал их все в одну прозрачную банку.

Далее...

Веселая чистенькая обкуренная страна, где парады нарядных трансвеститов маршируют мимо каналов и ветряных мельниц, а местное население приветливо машет им тюльпанами, - такова репутация Голландии в глазах иностранцев.

Клоака Европы, оккупированная наркоманами, наркодилерами и выходцами из государств третьего мира, - такой видят свою страну голландцы. Подняв на щит "демократические ценности", они воплотили их в жизнь, напоролись на все, за что боролись, и теперь пакуют вещи для эмиграции.

Головой об косяк

Я свободно говорю по-голландски. Я похож на голландца. Если не стригусь коротко. Если коротко - во мне сразу угадывают русского. Я приехал в Голландию почти десять лет назад, когда мигрантов было еще мало, голландцы были приветливы и общительны, а в обращении ходили гульдены - самая красивая бумажная валюта в Европе.

Уже тогда я испытал в Амстердаме шок от разлитого повсюду сладковатого запаха марихуаны и гашиша. Им здесь пропитано все. Люди, улицы, парки, даже собаки. Для местных он столь же привычен, как для нас - загазованный запах улиц. Но вот туриста с непривычки может и повести. Уже в те времена число памятников в Амстердаме проигрывало числу кафе-шопов, где официанты ошарашивали посетителей дежурным вопросом: "Какой сорт травы в это время суток вы предпочитаете - Amstel Gold, Sativa, Indica?".

Впрочем, меня эта тема интересовала мало - я собирался завоевывать мир спорта: сначала сам выступал в борцовских клубах, как профессионал, а потом начал пробовать себя в промоутерстве, продвигал перспективных спортсменов.
Далее...

Михаил Веллер. «Великий последний шанс»

"…Воровство в сегодняшней Российской Федерации прекратить в принципе невозможно. Потому что российское государство в своем сегодняшнем виде практически и конкретно создано ворами для того, чтобы воровать. Это не государство. Это комиссия по дележу и ликвидации наследства. Делим территории, недра, предприятия, народы и людей, армию и вооружения. Сутью деятельности объявлена рыночная прибыль. Но в идеале рыночная деятельность стремится к тому, чтобы получить задаром и продать за максимум. Захватить, монополизировать и с минимальными затратами получить максимальную прибыль. Вот — чистая модель идеального бизнеса. Безнаказанное и гарантированное воровство — и есть идеальный бизнес…"

Предлагаю еще раз поднять тему поведения когда из вас делают заложника или овцу на скотобойне.

Я с удивлением прочитал рекомендации старшины. От человека пропагандирующего наличие стержня и прочих малогнущихся предметов внутри. При встрече с бандитами отбирающими кошелек значит бьемся до последней капли крови. При встрече с ублюдками, привинчивающими к нашей же жене/детям фугас - помогаем привинчивать и ведем себя тихо-тихо. Милиция нас спасет. Вот о чем хотелось бы поспорить.

Ну, действия силовых структур все имеют возможность оценить сами.

Так вот давайте подумаем. Я один хочу убить 30 человек взрослых мужиков. У меня есть пистолет. Я стреляю в парочку(в обойме не бесконечно патронов, нужно для всяких ЧП оставить) и ору страшным голосом *а ну всем лежать суки!*. Все лежат. Поднимаю самого трясущегося, даю веревку и говорю *вяжи всем ноги*. Те, кому уже связали - пусть вяжут следующим. Потом не спеша всех убиваю. Руки вязать не обязательно - все равно никто не доскачет и не ускачет. Мужики оказавшиеся в большом количестве в заложниках в НОРД-ОСТе и в меньшем - в школе - помогали строить барикады, и привязывали взрывчатку к баскетбольным щитам. Женщины перевязывали ублюдков и оказывали им первую медицинскую помощь.

Расчет захватывающих такой же - согнать в помещение, где всех будут держать стены, поубивать три четверти в удобной, безопасно обстановке, выбежать с остальными на улицу, продавить этой толпой оцепление, слинять, оставив группу своих же заранее известных идиотов отстреливаться. Или уехать прикрывшись заложниками.
Далее...

Олег Дивов «Выбраковка»

"…Хроники повествуют, что во времена его правления можно было бросить на улице золотую монету и подобрать ее через неделю на

том же месте. Никто не осмелился бы не то что присвоить чужое золото, но даже прикоснуться к нему. И это в стране, где за два года до того воров и бродяг было не меньше, чем оседлого населения -- горожан и земледельцев! Как же произошла такая метаморфоза? Очень просто -- в результате планомерного очищения общества от «асоциальных элементов»…."

Я не знаю, о чем рассказывать... О смерти или о любви? Или это одно и то же... О чем?

... Мы недавно поженились. Еще ходили по улице и держались за руки, даже если в магазин шли... Я говорила ему: "Я тебя люблю". Но я еще не знала, как я его любила... Не представляла... Жили мы в общежитии пожарной части, где он служил. На втором этаже. И там еще три молодые семьи, на всех одна кухня. А внизу, на первом этаже стояли машины. Красные пожарные машины. Это была его служба. Всегда я в курсе: где он, что с ним? Среди ночи слышу какой-то шум. Выглянула в окно. Он увидел меня: "Закрой форточки и ложись спать. На станции пожар. Я скоро буду".

Самого взрыва я не видела. Только пламя. Все, словно светилось... Все небо... Высокое пламя. Копоть. Жар страшный. А его все нет и нет. Копоть от того, что битум горел, крыша станции была залита битумом. Ходили, потом вспоминал, как по смоле. Сбивали пламя. Сбрасывали горящий графит ногами... Уехали они без брезентовых костюмов, как были в одних рубашках, так и уехали. Их не предупредили, их вызвали на обыкновенный пожар... Четыре часа... Пять часов... Шесть... В шесть мы с ним собирались ехать к его родителям. Сажать картошку. От города Припять до деревни Сперижье, где жили его родители, сорок километров. Сеять, пахать... Его любимые работы... Мать часто вспоминала, как не хотели они с отцом отпускать его в город, даже новый дом построили. Забрали в армию. Служил в Москве в пожарных войсках, и когда вернулся: только в пожарники! Ничего другого не признавал. (Молчит.)
Далее...